Итак, я провела остатки отпуска, выложив бабки за отсутствия сервиса.
Чем довольна безмерно, ибо давно скучала по свободной жизни без мобильных телефонов, постельного белья, горячей воды и дебильных проблем типа «Что-мне-надеть-сегодня-на работу-так-чтобы-потом-еще-сходить-в-гости»? Словом, я дико довольна. Ну их нафиг, эти курорты, буду на них ездить, когда стану старая, беззубая и никому не нужная (хотя такого не будет)
.Первый раз после категорийных походов по Кавказским горам заработала настоящий катарсис, а еще – легкую стадию бронхита. На последнее, в общем-то, наплевать, как и на то, что очки, разумеется, сломались сразу же и висели у меня на носу с помощью хитрой системы из скотча, проволоки и пластыря.
Лирическое отступление кончено, начинаю страдать.
Ну вот, теперь и в моей жизни был двухметровый блондин с роскошными волосами цвета кокаина, которыми он встряхивал как в рекламе шампуня и которые я любила заплетать в длинные и густые косички. Правда, два метра у него было в холке, но это ничего не меняет. Я все равно влюбилась в него с первого взгляда и, боюсь, эта моя любовь, в отличие от остальных, так просто не пройдет.
Черт, и почему он был таким красивым! Как и любой влюбленный человек, жутко страдаю по объекту привязанности и всерьез задумываюсь о возможности покупки частной конюшни со всеми вытекающими последствиями… Фильмы и работа от этого пока не помогают.
Лошади, которых я знала лично.
читать дальшеС лошадьми нас знакомили быстро, не давая времени испугаться. Объяснили, как к ним подходить, а как не стоит, как заседлывать и расседлывать, как ловить, надевать уздечку и стреноживать, как правильно подтягивать подпруги и стремена, как одевать арчимаки и садиться верхом, как управлять, а потом инструктор (двадцатилетний и очень ответственный парень-алтаец, алтайцы вообще народ забавный, потом как-нибудь расскажу) развел руками и сказал: «Ну и все, пожалуй. А теперь садитесь и езжайте».
Знакомство продолжилось и длилось семь счастливых дней, каждый день часов пять-девять мы проводили верхом. Два перевала, куча горных тропок, когда совсем рядом – обрыв, полное море удовольствия, смешанного со страхом. Сперва – шаг, потом – быстрый шаг, потом – рысь, потом – захватывающий галоп. Горы, дикие речки, бирюзовые озера, том-сойровские пещеры, офигительные рассветы, низкие туманы и высокие звезды, почти ниагарские водопады, короче, всего – до кучи.
1. Кукла.
Куколку мне дали в первый день нашего путешествия. Я сразу поняла, что мы быстро найдем общий язык – на меня смотрели спокойные, слегка стервозные глаза невысокой серой кобылы с черной гривой, к ногам которой жался маленький мышастый жеребенок с тонкими, еще неокрепшими ножками. Вскоре к нему присоединились еще трое, их можно было спокойно тискать и кормить хлебом, а ехала я как в табуне – справа двое, слева двое, и нам всем вместе было хорошо.
Тревожило, что к половине пути первого дня Кукла начала хромать. Я видела, как она долго раздумывала перед тем, как поставить ногу на какой-нибудь камень. Моя умница ни разу меня не уронила, но вечером я все-таки подошла к Илье и попросила проверить состояние лошадки. Разумеется, Илья заверил меня, что кукла и не такое выдержит. Но когда я утром проснулась, ее уже увели – рядом проходила встречная группа и мне собирались поменять лошадь, правда, я совсем не расстроилась, так как животинку все-таки было жалко.
А жеребята переметнулись к Рыжухе, и теперь в этом импровизированном табуне ехала наша мадам прокурор, человек жизнерадостный и не без чувства юмора. Это ей принадлежал ставший легендарным крик: «Эй, Рыжуха, хватай детей и держись за блондином, с ним надежнее!», после чего моего второго коня кроме как «блондин» никто уже и не называл…
2. Тюльпан
И вот, сижу я утром у костерка, кофе из заначки попиваю, ножки в сапогах грею – все равно, погода в горах менялась с каждой секундой, рано или поздно непременно пошел бы дождь. И вдруг слышу восторженное: «Ни фига себе, ну и коняга!», «Да, с на таком бы проехаться – и шею сломать не жалко». Медленно оборачиваюсь – стоит. Он. Два метра в холке. Даже на вид – невероятно сильный. Белоснежный. Волосы цвета кокаина. Длинные пепельные ресницы и добро-лукавый взгляд существа, привыкшего, что им восхищаются. Когда он опускал их вниз, на секунду прикрывая темные и глубокие глаза, чтобы взять с моей ладони хлеб, я замирала от восторга и жалела, что никакой фотограф. Когда я ехала на нем, в мою сторону слышались подколки насчет белого коня и черной ковбойской шляпы, которую мне подарили дабы поприкалываться мои развеселые предки. Забраться на него я могла, только развернув мордой к склону и найдя подходящий камень, а уж как приходилось задирать ногу – чес слово, жаль, что я не занималась балетом. Нет, я ничего не говорю, были и другие красивые кони – например, черный Ворон, на котором ездил наш капитан из Грозного (кстати, у этого парня я второй раз в жизни видела наяву ту самую фигуру, которую всегда приписывала калифу. Красивый был мужик, но обормот еще тот). Но мой Тюльпан – понимаете, он был уникальный, второго такого, как признался Илья, во всем стаде не было. Лет ему (коню, а не Илье) было девять – то бишь, в полном расцвете сил.
В общем, увидев сие чудо природы или кто там постарался, меня хватило только на «Это что?». Илья, довольно лыбясь, заявил: «Это тебе». Я ему: «Это кто?». Столько ехидства в узких глазах нашего инструктора я не видела даже, когда он материл нас с девочкой-инструкторшей и капитаном из Грозного, вернувшихся из несанкционированного полазанья по пещерам поздно ночью (о наших спелеологических подвигах тоже стоит подробнее и потом). «Это Тюльпан», - сказал он. Я прифигела окончательно: «А почему Тюльпан?». На что Илья очень серьезно ответил: «А потому что - красивый!».
Тюльпан предпочитал два темпа: либо неторопливый шаг с пофигистичной мордой – типа «Да не буду я никуда спешить», либо рысь или галоп. Среднего варианта он попросту не признавал. На крутых склонах я всегда пускала его шагом, потому что, ничуть не сомневаясь в способностях Тюльпана, боялась упасть из седла сама – от страха, но, слыша подколки в наш адрес, ничуть не обижалась, потому что тот же Илья мне как-то признался: «Знаешь, а ведь тебе многие здесь завидуют».
Благодаря моему коню я, кстати, избавилась от страха перед лошадьми на всю оставшуюся жизнь. После того, как учишься с ними обращаться, главным страхом остается следующее – когда преодолеваешь горные перевалы пешком, всегда рассчитываешь на свои силы, упадешь – ну и сама дура. А когда делаешь то же на лошади – у нас были случаи, когда люди теряли стремена и вылетали из седла потому, что запиналась лошадь. И вот как-то ночью у костра подсаживается ко мне инструкторша Лена и тихо спрашивает: «Может, махнемся конями? Я тоже хочу проехаться на большом, красивом и сильном жеребце!». На что я, разумеется, ответила, что нифига, такой шанс у нее еще будет, а у меня точно нет. Она посмеялась, сказала, что и не рассчитывала сильно, и призналась, что Тюльпан напоминает ей рекламу холодильников: «А вы хотите приобрести двухметрового холодного красавца-шведа?». Я еще тогда Тюльпану сказала: «Слышишь, тебя холодильником обозвали!».
А потом целый день, будучи в состоянии полного отрыва от цивилизации, мучительно соображала, что же мне все это напоминает. Потом до меня дошло: как только я поняла, что мой Тюльпан – натуральный блонди, страха вообще не осталось. Теперь-то я точно знала, что этот – где угодно вынесет и из чего угодно вывезет. Когда он поднимал меня наверх по голым камням, аж чувствовалось, как перекатываются на спине сильные мускулы. Нереально сильный. И спокойный, как танк. А галопом скакал так, что, прямо как в книгах, ветер свистел в ушах. Даже не знаю, как я теперь буду жить без этого ощущения.
3. Красавчик.
Если у коня бывает харизма, то у Красавчика ее было аж с перебором. Он был высокий, крепкий – даже, наверное, плотный, шоколадного цвета, с рыжей гривой, высокомерно вздергивал голову и косился на нас с нагловатой ехидцей: «Ага, вы от меня чего-то хотите? Ну, вам придется сильно попросить!...». Красавчик был первой лошадью, на которой я в качестве тренировки проехалась первый раз верхом самостоятельно. Он увез меня подальше от хозяина и начал жевать траву, абсолютно игнорируя мои попытки что-нибудь сделать. Такой же фокус он проделывал и со всеми остальными, кто пытался на него садится. С ним у меня связано еще одно экстремальное воспоминание, но об этом чуть позже. И кстати, он у нас единственный был некастрированный – то бишь, не мерин, а жеребец. Мужик, в общем.
Принадлежал этот обалденный представитель рода лошадиного четырнадцатилетнему конюху-алтайцу по имени Анвар, который отличался неуемной жизнерадостной энергией, пару раз при мне падал с кедров, куда ползал за шишками, пек эти самые шишки на костре, принимал участие во всех наших играх типа «мафии», «данеток» и «контакта» ночью у костра и был забавным до чертиков. Анвару Красавчик достался еще жеребенком, объезжал он его тоже сам, если конь кого и слушался, то – только Анвара. Словом, это были два подростка рядом. Я не раз видела, как они играют в странную игру – Анвар делал вид, что он ведет Красавчика, Красавчик делал вид, что он слушается Анвара, но при этом тормозил возле каждого куста пожевать и выслушивал упреки хозяина с отчетливо хитрым выражением морды. Да и хозяин не выглядел чересчур уж недовольным. Коня несколько раз пытались давать людям, но никто не мог с ним управиться – если только рядом не было Анвара. Вот такой вот симбиоз. Но при этом любоваться на Красавчика, даже стреноженного, издали – было одно удовольствие.
А как-то ночью, после нашей спелеологической выходки, шли мы по сырой траве среди клубов тумана под синеющим небом, все такие довольные и перевозбужденные от того, что только что пять часов ползали по пещерам, доползли до подземной реки и даже пару раз заблудились (пустячок – а приятно!). Анвар ходил с нами, привязав Красавчика возле пещер, и вот мне стукнула мысль, я подошла к парню и попросила: «Слушай, а нельзя на Красавчике без седла прокатиться?». Надо сказать, мы с Анваром с самого начала испытывали друг к другу что-то вроде симпатии, потому что во-первых, я все-таки преподаватель, во-вторых, я была единственной, кто запомнил его имя с первого раз и ни разу не ошибся в произношении (еще бы! ). Он посмотрел на меня с сомнением: «А не упадешь?». Я пожала плечами, мол, если и упаду, то сама ведь напросилась, никто не виноват. Тогда Анвар дал добро, калифоподобный капитан из Грозного легко, как пушинку, посадил меня верхом на почти не видного в синеве воздуха шоколадного красавца-коня, я вцепилась руками в рыжую гриву и поехала.
Совсем другие ощущения, чем в седле. Что-то живое и теплое, я чувствовала, как подо мной перекатываются крепкие бока (чуть не написала «бедра»), Красавчик на удивление шел смирно и не пытался меня уронить, а вокруг постепенно темнело небо, появлялись крупные и пока еще не угрожающе-холодные звезды, шуршало что-то (может, вездесущие бурундуки) в темной траве, словом, именно в тот момент мне показалось, что – да, все правильно, Бог сотворил эту землю и надо сказать, классно придумал!…В таком духе я могу продолжать еще долго, но не буду, спать хочется
Что касается природы, то в русском языке очень мало слов, чтобы выразить единомоментную красоту (кроме «Обалдеть!» и мата), так что будут фотки – будет и полный отчет. Все равно проанализировать пока не удается – боюсь, снова ударюсь в романтические слюни, а пора, пора возвращаться к привычному спокойно-циничному состоянию жизни...
-
-
12.09.2007 в 22:29оу!! за тыщи километров чую профи)))
-
-
13.09.2007 в 11:12уважаю я двойные морали и стандарты)))
Я бы с тобой согласилась, но не могу - дневник читают мои друзья. Еще не так поймут. Но если бы могла - согласилась бы
Чжан
Слушаюсь, товарищ генерал. Или товарищ секретарь? В любом случае, чтобы я без тебя делала
Начинаешь уже проводить экскурсию? Ну ты насчет деревни загнула - тогда бы туристы валом не валили. И инфраструктура соответствующая вполне развита. Город, можно сказать, за этот счет и живет.
Котлас, кстати, тоже. Там Великий Устюг рядом, где Дед Мороз живет. Так что туда тоже можно ехать, но лучше зимой. Развлечений больше. Я сегодня - патриотка
-
-
13.09.2007 в 19:44Соня Сэш
Кто тут живет за счет туризма? У нас туристический сектор на уровне - образовательного - пытается не умереть? а ездят потому что есть что посмотреть, а ворт для того, чтобы с комфортом и весело все это посмотреть - у нас ничего! Во как, я тут расписалась.
Ушла. К тебе. Жди.
-
-
14.09.2007 в 12:32Ты живешь за счет туризма! И еще полгорода
-
-
14.09.2007 в 12:36-
-
14.09.2007 в 13:02так приятно, когда с тобой смеются. Ыыыы...
Соня Сэш
Я вообще не живу, а существую за счет туризма. И по большей части не въездного.
И вообще давай организуем шоу-дуэт "Шапитос". А?
-
-
14.09.2007 в 14:12ну меня с подругами называют: "дурдом Ромашка на выгуле" )))
-
-
14.09.2007 в 19:12Красивей всего наши преподы, мои "любимые" коллеги, называют свою работу - концлагерь "Улыбка".
Чжан
И по большей части не въездного.
А тогда какого? (В смысле, какого... ты еще там до сих пор работаешь?. Я думала, все представители туризма - люди исключительно богатые и справедливые, поделятся, если что.